casino siteleri
quixproc.com deneme bonusu veren siteler
porno
betticket
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler
royalbeto.com betwildw.com aalobet.com trendbet giriş megaparibet.com
en iyi casino siteleri
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler casino siteleri
casibom
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler
beylikduzu escort
Z-Library single login
deneme bonusu veren siteler deneme bonusu veren siteler

К 90-летию со дня рождения Александра Солженицына. Интервью Игната Солженицына

Беседовала Светлана Высоцкая

К 90-летию со дня рождения Александра Солженицына.
Интервью Игната Солженицына

11 декабря — 90 лет со дня рождения Александра Солженицына. Но этот юбилей, к сожалению, российская общественность отмечает без виновника торжества. Он ушел из жизни 4 августа и был похоронен на кладбище Донского монастыря.

Не многие русские писатели или крупные общественные деятели дожили до таких лет, и уж тем более единицы прожили со своей страной, со своим народом такой длинный жестокий век, оказавшись перемолотыми в жерновах кровавых войн, репрессий, изгнания. О тех, кто любил Россию самозабвенно и смыслом жизни считал постижение тайны ее величия и ее падения, Бог имеет особый промысел: некоторым из них он даровал счастье вернуться и упокоиться в родной земле.

Так архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий (Кривошеин), до конца жизни остававшийся апатридом, человеком без гражданства, потому что никакого кроме русского не хотел иметь, свою последнюю литургию отслужил в Преображенском соборе Санкт-Петербурга, где когда-то был крещен. Сын министра Александра Кривошеина из правительства Столыпина, он прожил большую часть жизни на Афоне и в Европе, но отошел к Богу в 85-летнем возрасте в родном городе, где и был похоронен на Серафимовском кладбище.

Александр Солженицын, прожив в Америке более 20 лет и став, казалось бы, человеком мира, в том числе будучи переведенным на десятки языков, остался русским до последнего своего дыхания, может быть более русским, чем некоторые его соотечественники, утратившие связь с духовными корнями. Вернувшись на Родину в переломный момент ее истории, в момент прощания с коммунистическими призраками, он оказался свидетелем нового опрокидывания ее в пропасть боровшимися за передел власти коммунистическими князьками и, по всей видимости, расстался с последними иллюзиями по поводу ее воскресения. Но в последние несколько лет его — и нашей общей — жизни свет этого воскресения все-таки забрезжил, и думается, что один из гениев России, переселяясь в вечные обители, покинул ее с легкой душой.

Накануне юбилея Александра Солженицына мы связались по электронной почте с сыном писателя Игнатом, живущим в Филадельфии, и, насколько позволяет формат виртуального общения, задали ему несколько вопросов.

- Игнат, если можно, расскажите немного о последних днях Александра Исаевича. Чувствовал ли он наступление конца?

- Меня не было рядом в те дни. Может быть, когда-нибудь моя мать захочет об этом рассказать вслух.

- Каким Александр Исаевич был отцом, и что из его уроков с годами обрело для вас вес и значение?

- Он был мудрым отцом, всегда помогал взглянуть на жизнь крупным планом. С каждым годом его уроки всплывают все яснее, становятся все более нужными. Это происходит от приложения их к собственному опыту жизни, который вносит какие-то поправки, но и куда более осмысленное понимание самого себя. Из самых проницательных его наставлений — о решающей роли характера в линии нашей жизни.

- Детьми кого вы, трое сыновей Солженицына, ощущали себя в первую очередь — писателя, нобелевского лауреата, философа, пророка, или диссидента?

- Детьми писателя, конечно.

- Кем вы чувствовали себя в Америке — русскими в изгнании, интернационалистами, может быть культуртрегерами?

- Именно русскими в изгнании, ведь так и было.

- Когда ваша семья в 90-е годы вернулась в Россию, вы, дети, поддержали родителей в патриотическом порыве или, может быть, отнеслись к нему скептически?

- Я не помню ни у кого из нас, уж особенно у родителей, никакого порыва. Ведь на возврат нашей семьи в Россию мы надеялись в течение долгих лет изгнания, так что когда это стало возможно — возврат был совершенно логичным и естественным событием. Тем не менее, а скорее тем более, возвращение было сопряжено для всех нас, как мне кажется, с большими внутренними переживаниями.

- Ваше восприятие России строится на собственном опыте или на это во многом влияет опыт родителей либо прочитанные книги об исторической Родине?

- Всё влияет. Но, конечно, самые устойчивые настроения складываются из личного опыта.

- Важно ли для вас, как относятся к творчеству Александра Исаевича сегодня и насколько оно популярно?

- Я мало ценю популярность как таковую. Однако, как читатель и почитатель Солженицына, считаю, что безустанно растущее влияние его книг и мысли — дело далеко не безразличное для нынешнего и будущего России.

- Было ли важно для него самого, читает ли его молодежь? Разделял ли он своих читателей по возрасту, социальному положению?

- Мне помнится, что он всегда относился с уважением и даже с благодарностью к любым добросовестным своим читателям.

- Чем, на ваш взгляд, православие в Америке отличается от российского, и можем ли мы чему-то научиться у православных американцев?

- Трудно сравнивать, так как в Америке православие — лишь крупица в общественном море, в России же оно из главных основ национального самосознания. Все же нельзя не отметить двух различий, о которых, может быть, и стоит задуматься: в американской Церкви считается крайне важным, чтобы миряне могли каждый раз заново вникать собственно в слова, в смысл, даже обыденной вечерни, литургии. Поэтому служители читают, пожалуй, громче, медленней, внятнее, чем принято в России. При надобности используются микрофоны. Ориентир на то, чтобы помогать молящимся. Во-вторых, там редко налицо та суровая строгость ритуала, которая здесь иногда пугает или даже отталкивает людей нецерковных, но робко надеющихся приобщиться к церковной жизни.

- Важно ли русским людям сохранять собственную идентичность в чужой стране и благодаря чему в первую очередь она сохраняется?

- Важно ли — на это каждая семья, каждый человек должен отвечать сам. Это вопрос в первую очередь мысленного и душевного устремления, а проще сказать — любви.

- Были ли в вашей семье особо чтимые православные святые или иконы, а также устоявшиеся церковные традиции?

- Отец особенно чтил Преподобного Сергия Радонежского, защитника земли Русской, а также Пантелеимона Целителя. (Младенцем он был крещен в Пантелеимоновской церкви в Кисловодске.) Ясно помню, как мы вместе молились этим удивительным святым. Все детство ежевоскресно мы бывали на службах, прислуживали в алтаре, Пасху и Рождество праздновали как главные праздники года.