casino siteleri
quixproc.com deneme bonusu veren siteler
porno
betticket
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler
royalbeto.com betwildw.com aalobet.com trendbet giriş megaparibet.com
en iyi casino siteleri
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler casino siteleri
casibom
deneme bonusu veren siteler
deneme bonusu veren siteler
beylikduzu escort
Z-Library single login
deneme bonusu veren siteler deneme bonusu veren siteler

Анна Плотникова. «Иван Денисович» — 50 лет назад и сегодня

 Анна Плотникова. «Иван Денисович» — 50 лет назад и сегодня

Анна Плотникова

«Иван Денисович» — 50 лет назад и сегодня

Книга, сформировавшая взгляды поколения
(Голос Америки. 2012. 29 ноября.
URL: http://www.golos-ameriki.ru/content/solzhenitsyn-ivan-denisovich-is-50/1555338.html)

 


Александр Солженицын. 1946 год

Позднее, в мемуарной книге «Бодался теленок с дубом», Александр Солженицын писал: «А.Т. (Александр Трифонович Твардовский — в то время главный редактор “Нового мира”) радовался как мальчик, медвежьим телом своим порхая по комнате: “Птичка вылетела! Птичка вылетела!.. Теперь уж вряд ли задержат! Теперь уж — почти невозможно!”… Я поздравлял: “Победа — больше ваша, чем моя”».

Так вспоминал писатель о публикации в ноябрьском номере «Нового мира» за 1962 год повести «Один день Ивана Денисовича». Какой общественный резонанс имела эта публикация пятьдесят лет назад, и как можно оценить значение этого события сегодня?

 

«Это больше, чем просто литература»

Президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов (в ту пору заканчивавший университет) вспоминает: «Мы были еще мальчишками, но кое-что уже понимали. И, поскольку я принадлежу к литературной семье, то помню, что шепот вокруг этой повести возник еще до ее публикации. Пока Твардовский расставлял всевозможные ловушки для идеологических оппонентов и искал возможность показать повесть лично Хрущеву, слух об “Одном дне Ивана Денисовича” прошел по всей культурной Москве».

Большую роль в этом сыграла заведующая отделом прозы «Нового мира» Анна Берзер, которую, по словам Алексея Симонова, многие прозаики называли своей «литературной мамой», и которая первой прочла повесть Солженицына. В то время, вспоминает Симонов, в толстых журналах была официальная «табель о рангах» и «неофициальная».

«Так вот, — продолжает он, — эта официальная “табель о рангах” была порушена повестью Солженицына, и это было очевидно. То, что “Один день Ивана Денисовича” произвел эффект разорвавшейся бомбы, говорят все. Но самое главное — то, что эта повесть была написана абсолютно неизвестным до той поры автором. Эта повесть, которую я считаю лучшей в творчестве Александра Исаевича, была ни на что не похожей, и она произвела переворот в оценках: нельзя было осмысливать то, о чем она была написана, минуя эту повесть. Это было больше, чем просто литература».

«Один день Ивана Денисовича» можно поставить в один ряд с произведениями Льва Толстого, убежден Алексей Симонов. «Взорвав советскую литературную традицию, повесть Солженицына соединила наше время со временами русской классики», — считает глава Фонда защиты гласности. «Далее, — констатирует он, — эту традицию продолжил роман Гроссмана “Жизнь и судьба”, который был арестован советскими властями, и то, что он вообще увидел свет, можно назвать настоящим чудом».

 

«Мы не думали, что была уничтожена вся страна»

В ноябре нынешнего года в петербургском литературном журнале «Звезда» был отмечен полувековой юбилей публикации повести Солженицына. Соредактор «Звезды», писатель Андрей Арьев рассказывает, что «Один день Ивана Денисовича» он получил из рук родителей. «Это, — вспоминает писатель, — было тем более удивительно, что я находился в том возрасте, когда к рекомендациям взрослых не прислушиваешься, особенно, когда они навязывают какое-нибудь чтение».

В молодежной среде Ленинграда начала 60‑х повесть Солженицына активно обсуждалась. «Мы, конечно, знали, что происходило в нашей стране, но это знание было сугубо литературным, — рассказывает Андрей Арьев. — Мы знали, что были уничтожены Пильняк, Бабель, Мейерхольд и другие деятели искусства. А то, что была уничтожена целая страна, нам в голову как-то не приходило. А в этой повести было сказано, что вся страна, по сути, оказалась в лагере».

Впрочем, вспоминает соредактор «Звезды» и другое — то, как удивили его различия в отношении автора к своим героям: баптист Алешка описан у Солженицына с симпатией, а интеллигент Цезарь — с плохо скрываемой иронией. «Это наводило на определенные мысли, хотя авторитет самого автора и его точка зрения сразу же стали непререкаемыми — несмотря на то, что мы к тому времени уже кое-что знали о ГУЛАГе», — замечает собеседник «Голоса Америки».

По мнению Андрея Арьева, Солженицын как человек не слишком изменился за десятилетия, прошедшие с момента своей первой публикации в «Новом мире». Он просто стал давать публичные оценки политическим событиям и высказывать то, что уже содержалось в его произведениях. «Проза Солженицына это — очень цельное творчество от “Ивана Денисовича” до последних строк “Красного Колеса”. И написано все это цельным человеком», — убежден Арьев.

При этом писатель рекомендует сегодняшней молодежи прочитать «Один день Ивана Денисовича». Реалистический метод, использованный Солженицыным, по мнению Андрея Арьева, не устаревает и доказывает, что традиционная русская проза себя не исчерпала. «Читать эту прозу, считает писатель, и приятно, и полезно, и поучительно до сих пор».

 

«Мы не пропадем, пока есть такие, как Иван Денисович»

Доктор филологических наук литературовед Владимир Акимов был лично знаком с автором «Одного дня Ивана Денисовича». Он вспоминает, что после выхода в 1962 году 11‑го номера журнала «Новый мир», в библиотеках сразу же появились огромные очереди желающих прочитать повесть Солженицына.

«По роду своей профессии, я слежу за реакцией читателей на литературные произведения, и могу сказать, что ничего подобного в моей жизни больше не было. Люди делились своими впечатлениями от прочитанного и пересказывали по памяти содержание повести тем, кто еще не успел ее прочитать. Это была поразительная вовлеченность читателей в тот мир, который открыл им Александр Исаевич Солженицын», — рассказывает Владимир Акимов.

По словам литературоведа, его главным ощущением после прочтения повести было: «мы не пропадем, пока среди нас есть такие люди, как Иван Денисович». «Помните, — продолжает Акимов, — в самом начале повести говорится, что в лагере погибают те, кто миски лижет, кто на санчасть надеется, и кто к “куму” стучать ходит? То есть, те, кто на себя не надеется, а отдает себя во власть внешнего насилия, принуждений и искушений. А Иван Денисович оказался среди победителей в борьбе вокруг души человеческой. И это было открытие нас самих внутри себя же».

Вторая волна интереса к «Одному дню Ивана Денисовича» возникла сразу же после насильственной высылки Солженицына из СССР. Тогда люди, не успевшие в силу возраста прочитать повесть одиннадцатью годами раньше, выпрашивали у знакомых экземпляры «Нового мира» и «Роман-газеты» с публикацией «Одного дня». Однако теперь эта повесть считалась крамольной и широко не обсуждалась.

Сегодня произведения Солженицына включены в России в школьную программу по литературе. По мнению Акимова, современные российские подростки оказались в непростой ситуации: «Их интересы сводятся, в основном, к удовлетворению личных потребностей, и многие из них, к сожалению, замкнуты на себе». «Я, — продолжает литературовед, — глубоко отрицательно отношусь к сталинской эпохе, но все-таки нужно признать, что чувство сопричастности индивида к большому миру там присутствовало. Необходимо только было переменить идеологическую ориентацию. Но чувство сопричастности, характерное для большой русской литературы, в “Одном дне Ивана Денисовича”, безусловно, было».

В газетном зале ленинградской Публичной библиотеки Владимир Акимов встретился однажды и с самим Александром Солженицыным. Они долго беседовали наедине, и писатель рассказал своему собеседнику некоторые эпизоды «Ракового корпуса».

Так каким же был Солженицын? Глубоким интересом всемирно известного прозаика и публициста ко всему происходящему Акимов объясняет то, что, возвращаясь из многолетнего изгнания на родину, он решил проехать через Дальний Восток. «Он менял поезда, — вспоминает литературовед, — выходил на станциях и обращался к людям. Он их выслушивал, вступал в диалоги, и потребность впитывать в себя новые впечатления было очень сильным качеством Солженицына. И таким он был до самых последних дней своей жизни».

Сегодня произведения Солженицына находят все новых и новых читателей, — убежден Акимов, — однако сам процесс чтения играет все меньшую роль в жизни общества. «Будущее литературы, — подчеркивает историк литературы, — зависит от того, как средства массовой информации, школьные учителя и родители будут открывать новому поколению его роль и значение в судьбе своей страны». «А пока, — констатирует Владимир Акимов, — по моим наблюдениям, у большинства нашей молодежи, к сожалению, все более отчетливо проступает синдром эгоистической замкнутости».